Роли выпадают мне, как карты

Дориан Грей, Платонов и даже Чикатило - актер Даниил Страхов отказывается признавать себя новой звездой

Однажды молодой актер Даниил Страхов оказался без работы. В театре им. Гоголя временно перестал выходить спектакль, в котором он был занят, а предложений от других режиссеров не поступало. "Я сидел и думал: "Боже, что же мне делать, как же мне из этой ситуации выбраться?" - вспоминает Даниил. Безработица, безденежье и пустота продолжались почти два года. Страхов отчаянно боролся с депрессией, но казалось, что выхода не будет. Сейчас, во время короткого обеденного перерыва между репетициями, Страхов мечтает: как было бы хорошо завести на работе такой... ну, например, диванчик или какую-нибудь лежанку, - чтобы перед очередным прогоном просто лечь минут на 20-30 - отключиться. Дело тут, конечно, не в том, что Даниил ленив, да и соней его не назовешь. Но не очень-то легко представить себе, как человек - даже столь энергичный - способен работать одновременно в пяти театрах, - и это при крайне жестком ритме премьерных показов "Портрета Дориана Грея". Страхов, исполняющий главную роль, играет каждый четвертый день - почти бродвейский вариант! Впрочем, объяснение столь удачно сложившейся театральной карьеры у самого Страхова есть. Во-первых, он никогда не забывает о периоде своей полной невостребованности. Только изнурительная работа, только высочайшие требования к себе - Страхову есть что терять. А во-вторых, он лишен самовлюбленности. Счастливое театральное настоящее, с его точки зрения, вовсе не результат гениальности, но лишь этап не им выбранного пути. "Бывает в жизни так, что ты открываешь книгу, - например, Достоевского, - а потом откладываешь ее в сторону, потому что не идет. И вдруг через несколько лет эта книга сама к тебе возвращается. У меня нечто похожее происходит и с ролями, выпадающими мне, как карты. Сначала я не понимаю, к чему мне это, но, выпустив спектакль, я задним числом осознаю, и тогда спектакли выстраиваются для меня в довольно стройную схему. Вот почему я называю себя "вульгарным мистиком", - потому что это мой личный, местечковый мистицизм, который я сам для себя когда-то придумал и который, быть может, в чем-то помогает мне существовать, оправдывает мою, говорю с иронией, "творческую жизнь". "Стройная схема" Даниила, в которой герой Оскара Уайльда является лишь одной из составляющих, может, однако, показаться по меньшей мере странной. Амплуа Страхова - не только пресыщенный денди Дориан, но еще и противоречивый, полный всех характерных для "русской души" безумств, Николай Аблеухов в спектакле театра имени Гоголя "Петербург". А еще - ранимый, замученный самоанализом чеховский интеллигент Платонов в "Безотцовщина (Платонов)" (театр ГИТИСа) и светлый, легкий Себастиан в "Двенадцатой ночи" Шекспира (театр имени Моссовета). Если сложившаяся на данный момент "схема" представляется вам недостаточно странной, тогда приготовьтесь: в послужном списке изысканного красавца Страхова был... Чикатило! В моноспектакле "Вышка Чикатило" по пьесе драматурга Михаила Волохова, известного пристрастием к крайне ненормативной лексике, Даниилу, абсолютно не подходящему по типажу на эту роль, предложил участвовать режиссер Андрей Житинкин . "Мне интересно кидать себя в разное, в этом и состоит профессия актера. Уметь многое и пробовать все: именно поэтому идет с одной стороны - Николай Аблеухов и Платонов, с другой - Себастиан, а с третьей Чикатило. "Чикатило" мы сделали за две недели, "Платонова" - тоже за 13-14 дней Самоистязание или, говоря по-волоховски, "истязание мироздания" на самом себе в течение часа".

Алексей Архипов
Журнал "Gala" №3 2001 год