Даниил Страхов о своей роли в фильме «Перегон»

« В зоне особого внимания »
Актер Даниил Страхов, сыгравший в «Перегоне» Александра Рогожкина лейтенанта Лисневского, рассказывает о своей работе над картиной.

— Большинство персонажей картины носит имена реальных пилотов. А что вы знаете о своем герое?

— Честно говоря, я впервые об этом слышу, мы никогда с Александром Владимировичем (Рогожкиным—прим. ред) на эту тему не разговаривали. Пожалуй, можно сказать, что мы с товарищем Лисневским —схожие создания. У нас с ним свои слабости, свои достоинства и свои недостатки.

— Мы знаем, что Рогожкин не устраивал актерам пробы, он приглашал их на беседу. Как все происходило?

— Мне позвонил ассистент по кастингу и вызвал в Петербург, где мне предстояло встретиться с Рогожкиным. Я был сразу предупрежден, что проб он не делает, а просто общается с людьми. Меня это сильно удивило, поскольку немногие режиссеры таким образом выбирают актеров. Я был в невменяемом состоянии, все плыло перед глазами: ночь не спал в поезде. Но, видимо, что-то в этом блуждающем взгляде Александра Владимировича и подкупило.

— Как вы готовились к роли?

— Во-первых, все разговоры артистов о том, что они подолгу готовятся к картине, не всегда соответствуют действительности. И, во-вторых, подготовка подготовке рознь. Одно дело найти какое-то зерно роли, и совсем другое — обучиться конкретному профессиональному навыку. Если, к примеру, тебе предстоит играть парашютиста, понятно, что неплохо бы было потренироваться. Моя же роль не предполагала никакого пилотирования, поэтому ничего экстраординарного делать мне не пришлось.

— Вы как-то раз сказали: «У меня меньше всего реплик и больше всего съемочных дней»…

— Да, действительно, мой герой весьма молчалив. Он один из-за того, что занимает руководящую должность. Большую часть съемочных дней я должен был лишь убедительно молчать в кадре. Курсов, которые учили бы подобному навыку, не существует, иначе я обязательно на них бы пошел. Поэтому, чтобы все получилось правдоподобно, от меня требовалось довериться и покориться режиссеру.

— Кстати, какой Александр Владимирович на площадке?

— Рогожкин немногословен. Вот такая сложная задача: сыграть молчаливого героя у молчаливого режиссера.

— Многие режиссеры не любят импровизации на площадке. Как обстояло с этим дело на съемках «Перегона»?

— Рогожкин тоже не любит импровизацию, но сценарий был настолько совершенен, что мне ничего не нужно было переделывать. Не подумайте, я не делаю никаких реверансов. Просто этот сценарий — законченное литературное произведение, продуманное до мелочей и не требующее дополнительных изменений. Как в любой хорошей пьесе здесь все на своих местах. Вообще мне думается, что Александр Владимирович не способен к диалогу с актерами. Это не хорошо и не плохо, это его особенность. И мне было приятно с ним работать в таком ключе. Пожалуй, никакому другому режиссеру я никогда так не доверял.

— По фильму поросенок Кузя стал олицетворением дружбы народов. Как он вел себя на площадке?

— Дело в том, что поросенок работал без меня. Я видел его лишь мельком, когда его приносили побегать по травке.

— Был ли какой-нибудь эпизод, который не удался вам с первого раза?

— Мы начали снимать в Мурманске с финальной сцены. Тогда я еще не полностью понимал своего героя. По сюжету в этой сцене у него происходит душевный слом, и из-за того, что нужная эмоциональная волна еще не была найдена, в конце съемочного периода нам пришлось переснимать этот эпизод.

— Как бы вы определили жанр картины «Перегон»?

— На афише написано, что это трагикомедия. Но мой герой, скорее, драматичен. К сожалению, из отснятого материала я видел только свои сцены, и мне очень любопытно, как будет выглядеть картина в финальном варианте. В ней же огромное количество персонажей и пересекающихся линий.

— А вы критично относитесь к своим работам?

— Очень. Если бы относился проще, мне бы работалось куда легче. Это даже хорошо, что я еще не видел фильм и буду смотреть его вместе со всеми: если бы мне не понравилась моя игра, я бы очень сильно переживал.

— У каждого актера есть свое амплуа, в зависимости от которого ему и предлагают роли. Есть ли у вас «заветный» образ, в котором вы еще не побывали?

— Мне было бы интересно сыграть абсолютно положительного героя. В плане кастинга российская кино-индустрия грешит определенными штампами, и, читая очередной сценарий, я заранее знаю, что мне предложат играть злодея. Мне всегда предлагают антагонистов.

Кинотавр daily 7.06.06