«Дориан Грей» без отсебятины

По пути к Театру на Малой Бронной у меня три раза спрашивали лишний билетик, а у входа предложили билет за 400 руб. Что ни говори, Андрей Житинкин не просто интересный режиссер, а режиссер успеха. Едва успел стать главным на Малой Бронной, выпустить первую премьеру «Портрет Дориана Грея» Оскара Уайльда, а успех — уже вот он, и полный зал, и овации. Публика, кстати, не какая-то особенная, «житинкинская», а вполне типичная для этого театра — неброско, скромно одетые семейные пары, благообразные старушки, интеллигентная молодежь. Ни блестящих туалетов, ни звездных лиц, ни щекочущего нервы тусовочного духа.

В выборе произведения для начала карьеры худрука — умный расчет. Имя автора скандальное — Оскар Уайльд, отбывший срок за нетрадиционную сексуальную ориентацию, был внесен у нас в особые списки Министерства культуры, дабы ставить его было неповадно. Нет, комедии — пожалуйста: «Идеальный муж», «Как важно быть серьезным». Но не «Портрет Дориана Грея». Был единственный телеспектакль по роману с Юрием Яковлевым, Александром Лазаревым и Валерием Бабятинским — и все! Сценической истории этого произведения у нас нет, так что и сравнивать постановку Житинкина не с чем.
Этот его спектакль, как и прочие, ладно скроен, крепко сшит, профессиональный, музыкальный, стильный. Опять-таки, как всегда у Житинкина, на первом плане демонстративно-уважительное отношение к актерам: приглашение (и введение в труппу) «новенького», 25-летнего лауреата премии СТД за дебют Даниила Страхова, ничуть не затмило блеска «коренных» — Олега Вавилова, Ивана Шабалтаса, Марии Глазковой, Ольги Сириной, Ларисы Богословской, Александра Макарова, Алексея Владиславова. Ансамбль — налицо.

«Девушка, перестаньте шуршать!» — строго сказала мне зрительница, сидящая впереди. Действительно, я шуршала — сверяла текст с происходящим на сцене. И что же? Инсценировка Житинкина отсебятины не содержит и в точности следует за оригиналом. Правда, оригинал и не требует никаких «специй» и добавок.
Андрей Житинкин ставил спектакль не в расчете на сенсацию и поверхностное любопытство к еще недавно запретному: «Достоевский писал о человеке — в нем Бог и дьявол борются, а поле битвы — душа. Вот об этом я и замышлял постановку, завершающую своеобразный триптих — «Милый друг» по Мопассану, «Признания авантюриста Феликса Круля» по Манну и «Портрет Дориана Грея». Меня интересует тайная, параллельная жизнь человека, а это и есть сердцевина его жизни, подлинное существование, часто порочное, не всегда приличное и нравственное. Для меня тест на человечность — поведение в ситуации экстрима, а у Уайльда — сплошной экстрим для героя. У него душа человеческая — нечто материальное, то, что можно продать, заложить, отравить, спасти, разменять. Сейчас настало время дорианов греев, все ведут двойную жизнь — от бизнесменов до творческой богемы, возвращается двойная мораль. И в этом смысле Грей — герой нашего времени».

Выходя после спектакля, я услышала, как молодая зрительница обиженно сказала подруге: «Лучше бы в «Современник» пошли, там хоть про жизнь!» И тут же вспомнился все тот же Уайльд: «Передача красивых небылиц — вот подлинная цель искусства». Спорно, но по отношению к этому его произведению и к спектаклю — верно.

Марина МУРЗИНА